Звонок. Снимаю трубку.
- Здравствуйте. Меня зовут Сергей. Я бывший актёр, исполняю авторскую песню, пишу стихи, прозу. Не хочу хвастаться, мне неудобно, но мне дали ваш телефон, сказали, обязательно поможете. Я и в ресторанах пел и в театре играл. Давайте сотрудничать.
- Здравствуйте. Да вы талант. Сотрудничать не против. На предмет чего авторской песни, стихов или прозы?
- А давайте я почитаю по телефону свою прозу?
- Подождите, дык, Вы хотите вступить в наше литературное сообщество? – догадалась я.
- Да, поэтому хочу почитать прозу и поставить песни в своём исполнении. Особенно мне удаются в стиле Владимира Высоцкого.
- Вам надо просто принести прозу нашему главному редактору, он лучше оценит, я всего лишь его помощник и только.
- Нет уж, сначала почитаю вам. Пишу о политике. Я второй Гоголь. Вы читали Гоголя?
- Слышала такую фамилию.
Про себя думаю:
- Вы не Гоголь, Вы городской сумасшедший. - Ответила же так:
- Читайте.
- Памятник Бобрикову отлили из бронзы, - начал мой новый знакомый.
- Кажется, понимаю, Вы пишете сатирическую прозу!
- Политическую. Слушайте и не перебивайте.
Двадцать минут я слушала про Бобрикова и памятник. С выражением, громко, используя все навыки актёрского мастерства чтеца. Потом пошли песни в стиле шансон. Нет, это был не Высоцкий, это был разбуженный раньше времени медведь. Лишь через час с трудом удалось перекрыть этот неиссякаемый поток.
- Давайте так. Я вам даю телефон, вы звоните редактору и если он даёт добро, подъезжаете к нему в офис.
- Отлично, отлично. Так вам понравилась моя проза?
- Очень. Спать буду ложиться, вспоминать вашего героя Бобрикова.
- Какая Вы отзывчивая, мне говорили о вашей доброте.
- О моём терпении, - подумала, - пристрелила бы, если бы была Дантесом и выдохнула, - уф-ф, - кажется, на меня переключили всех сумасшедших города. Его бы на Плохоту переключить, на правую руку главреда. Тот как человек творчески-военный нашёл бы способ обезвредить вражину.