- Умираю-ю-ю-ю…У-у-у-у…
Хозяйка бросилась растирать вытянутую мохнатую длань, забираясь по лапе пальцами под самую «мышку». Там-там больнее всего. Приговаривая:
- А зачем ты горным козлом скакал за волчицей Марсю? Гололёд на улице. Ухажёр. Лечись теперь. Растяжение плеча долго проходит. Болезненно.
По несчастной морде Каниса почти заструилась пенная струя. Его спина сгорбилась, он с горестным стоном повалился на бок.
Хозяин встал из-за компьютера, расстелил на своём диване старое полотенце в оранжевых котиках, подошёл к Канису, помог подняться с пола, подвёл к дивану и помог забраться на него. Канис удовлетворённо вздохнул, устроился удобнее и сладко зевнув прикрыл глаза.
- Болеть приятно. Все тебя жалеют. Никто не ругается. Лапа побаливает и надо не забывать об этом. Даже за лужу на балконе не ругали. В больничку больше не пойду, там живодёры работают. Выворачиваю тебе лапы, колются иголками и запах препротивнейший. Хозяева тоже хороши. Напокупали шприцев и взялись его колоть. Он им устроил свистопляску, но пришлось смириться. Они же стали его скручивать в бараний рог. Намордник надевать. Хотя! После иголок становится лучше. Питание, усиленное дают. Мороженое разворачивают, с ладошки кормят. Ладно. Потерплю, раз и диван теперь мой.
Канис перевернулся на другой бок и крепко заснул. Ему нужен покой.
Вечером хромая пошёл на прогулку. Там на объекте, где он потерял здоровье, тоже должны осознать, что натворили. Увидев встречающего их с хозяйкой охранника, Канис присел, сгорбился, вытянул вперёд больную лапу и охая зашёл в калитку.
Охранник зацокал языком.
- Надо его в больницу. Плохо нога заживает. Иди пожалею.
Канис охая прижался к его ноге и подал ему лапу.
Охранник отвёл его в сугроб, начал растирать снегом.
- Терпи. Холодом лечиться будем, - и нахлобучил на его голову целый сугроб.
Холодный душ не сильно впечатлил. Канис отошёл от него подальше на горку и лёг в снег, свернувшись бубликом. Пусть видят, как он мучается. Через некоторое время за оградой послышались шаги и задорный брёх. В ворота просунулась препротивнейшая морда джек рассела.
- Р-р-р-яв. Выходи волк.
Стерпеть такую наглость он не мог и забыв о болезнях ринулся к воротам надрать уши паршивцу. Бело-рыжий наглец шустро отскочил от ворот и понесся с брёхом вдоль забора. Канис помчался за ним.
- Однако, лапа не сильно болит, - констатировал охранник, - вон как скачет. Сайгак. Того и гляди ворота снесёт.
Пёсик быстро умчался. Как только скрылся из вида у Каниса начались жуткие боли.
- Ау-у-у…- взвыл Канис и сделав несколько шагов на трёх лапах, стеная повалился в сугроб. Хозяйка подхватила его чуть не на руки и нацепив ошейник поволокла домой. Канис останавливался, садился, охал, ждал пока она потрёт лапку и только потом, вставал и медленно шёл к дому. Ближе к нему на скользком спуске из-за поворота соседнего дома выскочил ещё один джек рассел. Этот был белым с чёрными пятнами. Он болтался на верёвочке у древней старушки.
- Сколько же их тут бродит, - оскалился Канис, - такую пакость заводят.
Бело-чёрный стал изображать из себя крутого парня, зашёлся в бешеном лае, натянул струной поводок и…сорвался с него. Пёсик опешил. Теперь ему нужно было выбирать – нападать или ретироваться. Старушка охнула.
- Арчик, Арчик ко мне!
Арчик оглянулся на неё и решил все же показать своё бесстрашие. Оскалившись гиеной бросился на волка. Добежал до него, прыгнул один раз перед мордой, пригляделся крепко ли держат того и отойдя на безопасное расстояние, щелкая зубами и ревя, начал бегать кругами вокруг.
Какие же тут болезни? Канис прищурил янтарные глаза, растянул губы в хищной улыбке и молча поднялся свечкой, став размером со свою хозяйку.
Сие превращение произвело впечатление не столько на бело-чёрного, сколько на старушку. Та охнула и кинулась поперёк волка, стараясь отловить своё сокровище. Сокровище с радостью поймалось и взбрехнув на прощание удалилось вместе со старушкой, державшейся одной рукой за поводок, другой за сердце.
Канис снова вспомнил про лапу. Домой они шли медленно-медленно, он успел все метки обнюхать.
И вот теперь он возлежит на хозяйском диване и ждёт ужина. Его скоро подадут. На десерт будет мороженое в вафельном стаканчике.
Больному приходится прикладывать немало усилий, чтобы не выглядеть негодяем.
