- От седьмого до девятого.
- Как у маламутов?
- Ну не-е-ет…маламуты с более длинной историей и все же больше собаки, нежели эти.
- Голова у него точно не собачья, - продолжает искоса, понимая на подсознательном уровне: «Нельзя смотреть пристально в волчьи глаза», юноша. – Уверен он не лает.
- Вы правы. По большей части он подвывает, откровенно воет, рычит и…взбрехивает почти, как собаки. Собственно, у них и научился в юном возрасте, но более предпочитает тишину. И все же в нём много собачьего.
- Мелковат он для волка, - не унимается юноша. – Помеси с лайками покрупнее будут. И пермские помеси тоже крупнее.
- Всё зависит от волка. С каким видом скрещивают. Карпатские волки мелкие. Пермяки брали за основу немецких овчарок и таёжного волка, который много крупнее карпатского. Отсюда и размеры. Тоже и с лайками. В Самаре давно разводят волэндов. Они крупнее влчаков и говорят злее.
- Враньё! Я знаю одного прибалта в Сибири, который скрещивает волков с лайками. Разводит для охотников. Отличные собаки. Большие, смелые, берут молча и сразу. На охоте им равных нет.
- Всё правильно, - отвечаю, - гибриды тоже выводятся для разных целей. Влчаки для армии, те для охоты.
- Всё равно классный он! Удачи вам обоим.
Что удивительно, всё это время Канис стоял абсолютно спокойно рядом со мной на провисшем поводке и не пытался «охранять», что он обычно делает при встрече с незнакомцами. И ещё одна мысль посетила мою головушку: «В России любят крупных собак. Огромный волк на поводке будит буйное воображение наших соотечественников мужского пола. Вот только сколько наблюдаю, почти все знакомые владельцы, они же хозяева: влчаков, саарлосов и других гибридов – женщины. Чудеса и только.»